Сайт Міхася Южыка Пятница, 29.03.2024, 10:40
Приветствую Вас Гость | RSS
Главная | Каталог статей | Регистрация | Вход
» Меню сайта

» Категории раздела
Мои статьи [28]

» Наш опрос
Оцените мой сайт
Всего ответов: 90

» Форма входа

Главная » Статьи » Мои статьи

Вячеслав Лапин; стихи разных лет

* * *

Что – смерть? Пост приграничья

бессчетных форм и видов бытия,

где внешность искренне любимая твоя

вмиг получает новое обличье.

Там опыт множится, меняется судьба,

и снова путь до высшего величья.

 

* * *

Любовь – что в сердце остается,

когда уходят похоть и корысть…

И наступает удивительная жизнь, –

в ней каждый день весна и солнце,

и пробуждается о сущем ненароком мысль.

 

АВГУСТ

Формально август месяц лета…

Но осень приглушила жизни ток,

и на чрезмерность положила вето,

и студит утром землю и висок.

Природа вся – игра метаморфоз, –

меняет краски, блеск и красоту,

на сносях гроздья виноградных лоз,

а сердце чует осень за версту.

Она как гость, зашедший на мгновенье, –

был рядом, вспомянул о вас…

Зашел удачно: в доме день рожденья,

и подарил на память медоносный Спас.

 

* * *

Сонных птиц заре моление

и земли рассветное дыхание,

пульс любимой, Вечности биение,

и пчелы цветам в любви признание

обостряют чувственное зрение

и души сенсорное молчание.

 

* * *

Что – жизнь? Высоких устремлений школа,

душе порученный для усвоения урок,

реки свершений пламенный поток,

ручей, что ищет мудрость моря,

земля, дарящая побегам сок,

духовных поисков и откровений доля.

 

* * *

Начало разума – основы мирозданья

для ранее познавших этот путь…

Открывших первыми законов вечных суть,

богами ставшими для молодых сознаний.

Духовный квант, мерило бытия,

этап развития, фотон Вселенной,

начальный бог, последний пленный,

идущим позади и посох и маяк.

 

* * *

Что человек? По виду кожа-кости

да крови разной животворный ток…

По сути он – магнита волны,

сигнал духовности еще не полный,

космической энергии и разума поток.

Он бренность тела сбросит на погосте,

он к Богу сходит для отчета в гости,

он между прожитым и Вечностью мосток.

 

* * *

 

Что лучше – роза иль репей?

Понюхай и узнай.

Чем тешит сердце соловей?

Познала кроха рай.

Чем дышат Солнце и Луна?

Расскажет астроном.

А чем – надежная жена,

Ее душа и дом?

Как нужно время сохранить

С молитвой и трудом?

За что прощать, за что хвалить,

Оценит Бог потом.

 

 

* * *

Свой шаг к зиме степенно замедляет Время:

Свершилось много дел и долгий у финала путь…

Чтоб сбросить пыль дорог и напряженья бремя,

Ему так хочется (пусть в дреме) отдохнуть.

Совсем заснуть нельзя. Оно за все в ответе:

За мириады звезд, за пульс в твоей руке,

За каждый новый день на голубой планете,

И за последний вдох в нежданном далеке…

 

 

* * *

Тело, поизносившись от множества дел,

Уйдет растворяться под камень шершавый,

Уйдет воплощаться в сосуд величавый –

Во все, что Художник задумать хотел…

Усвоив до мелочи данный урок,

Званием новым душа возродится,

Мудростью светлой в глазах заискрится

В каждом избраннике вечных дорог…

 

 

* * *

За рассветающим окном

Ветров промозглых завыванье,

Дождей мышиное шуршанье,

Листвы опавшей бурелом,

Свинцово-матовые тучи,

Случайной стаи перелет,

Асфальта первый гололед

И изморози снег колючий.

Багряно-красная заря

Сроднилась с низким горизонтом:

Единым атмосферным фронтом

Плывут армады ноября…

 

* * *

Жажду верить в Христа крылатого,

Не – убитого, не – проклятого.

По земным дорогам ходившего,

И – любившего, и – дарившего,

За любовь свою нами распятого,

Но живым Небесами взятого:

Сберегли от камня могильного

И – любимого, и – гонимого,

Сберегли от гнева стадного

И – нежданного, и – незваного…

 

* * *

Время застыло в ходиках

В давний июньский рассвет…

Пол в домотканых ковриках,

Случайной мебели нет.

Есть черно-белая кошка –

старость уснула в глазах,

Розы герань на окошках,

В красном углу – образа.

В тихой большой светелке

Трав исцеляющий дух.

С отроковицы елки

Будит хозяйку петух.

В этой лесной сторонке

Вот уж который год

Сухонькая старушонка

С миром в согласье живет.

Есть в этом доме хозяйка,

Жаль, что хозяина нет…

Взгляд задержался на рамке,

Скромный семейный портрет.

Смотрят на мир спокойно

Дети, жена и супруг…

И над счастливыми словно

нимба серебряный круг…

Есть небольшое подворье:

Живность, сад, огород…

Травам растущим – раздолье,

Пчелам-искусницам мед.

Утром и ближе к ночи

На разнотравье роса,

И по привычной работе

плачет-ржавеет коса.

светит в ночное пространство

Лампы-ладанки свет…

Точно дарует лекарство

и охраняет от бед

Этот бревенчатый домик

В леса медвежьем углу,

С доброй его хозяйкой,

С Богом в душе и вокруг…

 

* * *

Мне стало хорошо от этих женских глаз,

Глядящих в мир спокойно и лукаво,

Как будто есть у них святое право

Одним судить, что чисто, что нечисто в нас.

 

* * *

Мне шестьдесят,

еще тверда походка,

разумен взгляд;

иллюзий нету гирь.

И сотни нетореных

и опасных миль

готова мерить жизненная лодка.

Еще не меркнет к жизни интерес,

еще не жалят сердце прожитые годы.

Посеянное в юности

дарует буйно всходы,

зовут и манят таинства небес.

Душа не видит

странствиям конца.

Еще, как в юности, во снах летаю,

не глазом – сердцем мир

воспринимаю,

чтобы прозреть душой

до замыслов Творца.

 

1

Из дремотной патоки утренних снов,
и из тьмы, убежавшей от лампы и света,
и из кухни, в пирог превратившей улов,
и из ласк, что важны для рассвета,
из воды, оживляющей сонное тело,
и из кофе, настроившим чувства на труд,
ежечасно, настойчиво, дерзко и смело
корни вечной любви, укрепляясь, растут.

Из побед, поражений, разлук, расстояний, 
из коротких, как жизни, единственных встреч,
из надежд, огорчений, мечтаний, желаний,
из усталости, будней, рождественских свеч,
из улыбки застенчивой, мудрой и милой,
и из рук, что семейный строят уют,
и из слов, наполняемых верой и силой,
корни вечной любви побеги дают.


2

Медом цветет рябина,
белыми гроздьями снег…
щурит любимая мило
носик и краешки век,
вдыхает весны ароматы,
зримые краски дня,
взглядом ласкает закатный
луч на плече у меня…
Тренькает в кроне синица,
кошкой крадется тень,
солнце в дреме ложится,
майский уходит день.
Скоро проявит небо
звездно-сиреневый луг
и петушиный гребень – 
лунный, ущербный круг.
Две на листочке дождинки
в общую каплю слились…
Не раствориться бы в дымке
с мудрым названьем «Жизнь».


3

Себе оставить, значит, недодать другим
любви, заботы, ласки и вниманья.
Как дар нести, а не как подаянье
и каждого согреть теплом своим.

Себе оставить, значит, недодать другим,
кому твое – нежданный ломоть хлеба,
кому дождливое, неласковое небо
впервые стало нежным и родным.

Себе оставить, значит, недодать другим,
кому твое – нескорая надежда поумнеть:
душа ведь может тихо озвереть,
живя по правилам полезным, но иным…


4

Гордому не достает почтенья,
дерзкому не достает смиренья,
торопливому не достает терпенья,
говорливому не достает тиши,
чтоб услышать и иное мненье,
чтобы оценить его значенье,
чтоб найти открытью примененье, –
для леченья собственной души.


5

До середины своей отмерив век,
я понял безотрадное:
без веры в Бога человек –
лишь похоть необъятная.

До середины свой протопав век,
я понял подноготное:
без веры в Бога человек –
не Человек – животное.


6

Перепутай, пожалуйста, адрес,
постучись в незнакомую дверь,
пусть свершится нечаянный казус,
в неслучайность случайностей верь!

Доверяйся февральской метели,
что заманит тебя на порог,
приглашая в уютные сени
после трудных окольных дорог!

Доверяйся сердечным порывам,
и любовь лишь духовностью мерь,
а не похотью: дамой игривой,
то судьбы заплутавшейся дверь.


7

…а если не воскрес Христос,
то, значит, мы, живые, смертны,
не вечны, хрупки, эфемерны,
как траурный венок из роз.

…а если не воскрес Христос,
страх смерти заглушаем пьянкой,
наркотиком, любовницей, гулянкой,
бравадой и отчаяньем до слез.

…а если не воскрес Христос,
смысл жизни в мире материальном,
понятном и единственно реальном,
и незачем плодить иллюзии из грез.

…а если не воскрес Христос,
мы во вселенной одиноки…
в урочный час созреют сроки,
но не к кому сигналить SOS.

 

…а если не воскрес Христос,
зачем страдают наши души,
ум в поиске, и слышат уши
стук сердца пение берез?!.


…а если не воскрес Христос,
то в размножении копейка смысла:
конец известен – телу тризна…
нас время скосит в сенокос.


 


8

В клетку толстая тетрадка,
два (в запас) карандаша…
Что запомнится украдкой,
все запишут не спеша:
солнцем вымытое небо,
золотисто-синий фон,
точно праздничная треба,
рос хрустальный перезвон;
птиц рассветных пробужденье,
по-над озером туман, 
в сердце тихое томленье,
сладкий творчества обман,
настроенье, чувства, муки,
леса ширь, трав аромат,
тишины простые звуки,
скромный вечности наряд.


9

Ты мне судьбой подарена,
прочнее не найти союза:
до утренней звезды – жена,
день целый – друг и муза.


10

Зацепившись за чахлый листок,
перламутром блестит паутинка,
серебрится на солнце лесок,
и зеленая дышит травинка.
Золотистым комочком синица
растворилась в просторах аллей…
и звенит, и свистит, и искрится,
как влюбленный до слез соловей.
Пробужденный нежданным сонетом,
вспомянётся давнишний апрель:
чистота и живительность света,
и пасхальной весны акварель;
и пригрезится: дом на опушке,
и походное наше жилье, 
и подъем под молитву кукушки,
и июльских ночей забытье…
Оголенных деревьев кроны
серебрятся закатным огнем,
а души безграничные схроны
переполнены летним теплом.
Жаль листву: киноварные краски
собирает чудак на дворе
и костром нерастраченной ласки
превращает в золу на земле.


11

Прозу писать сложнее:
надо страсти изжить,
чтобы потом, не робея,
мысль в трех листах изложить,
чтобы строки текли, отдавая
чувствам и силу и власть;
проза, суть вещей открывая,
поэзией назвалась.


12

Не дарю букеты цветов:
костыли нести их мешают,
не роняю непрожитых слов:
не спеша в душе созревают.

Никого не сужу по слезам:
они льются порой от бессилья,
познаю людей по делам,
по размаху духовных крыльев.

Не смотрю пророческих снов:
на сейчас невольно влияют,
и друзей люблю, и врагов –
они целое (мир!) составляют.





Верлибры, миниатюры:

* * *

Мы, люди, знаем, что мы – есть.

Мы, люди, знаем, что мед и пчелы тоже

есть. Мёд мы едим. А пчелы жалят нас,

не жалея, защищая себя и мед.

Пчелы знают, что они есть.

Пчелы знают, что мёд есть.

Они производят его.

Мы, человеки, не знаем, есть ли Бог.

Они, насекомые, не знают, есть ли Человек.

Самый мудрый из людей сквозь времена

вдохновенно доносит до нашего разума:

Бога не видел никто никогда…

Самая гениальная из пчел в озарении

сообщает коллективному разуму сородичей:

Человека не видел никто никогда.

 

 

* * *

Хочешь быть умным: замусоливаешь словари,

зазубриваешь энциклопедии, слушаешь диски

с лекциями богословов и ученых.

Научаешься понимать вопросы,

пока они формулируются.

Ответы готовишь, не дожидаясь

вопросительного знака.

Изображаешь мудрого: длиннишь паузу с ответом,

как гений сцены.

Однажды задумываешься: что знаю сам, лично?

Не как интерпретатор чужих откровений…

И до потного испуга осознаешь:

ни-че-го!!

А в следующий за этим признанием миг

в дуновении ветерка, в шелесте листвы,

в парении птиц улавливаешь невесомое:

блаженны нищие духом…

И обретаешь свободу от иллюзий цивилизации.

 

 

* * *

 

Никогда Иисус Христос не говорил о себе:

сын Марии и Иосифа. Но, любя родителей,

часто: Сын Человеческий.

Значит, он пришел на Землю из тех сфер бытия,

где личный интеллект и духовность

ценны не сами по себе,

но как часть целого.

Там духовность и знания одного

важны не сами по себе,

но как сопричастность всему, не деталям.

Пусть и значимым.

Важны в такой степени, в какой они

укрепляют всех членов общества без изъятия.

Вот почему – не Иосифов, а Человеческий.

Именно по этой причине христианство –

одна из планетарных религий,

значимая мировая субкультура.

Мы, человеки, цепляясь за эгоистическую

самость индивида, ничего масштабного

не создали и не создадим. Разве апокалипсис…

Межконфессионально-военно-экологический…

Семьи распадаются… Отказываемся от родных детей,

воспитываем чужих.

Гладишь вихор любимого внука и не знаешь –

кровный ли…

 

 

* * *

Живешь и не вмешиваешься в дела людей.

Слывёшь отстраненным наблюдателем

Видишь проблему, намекаешь о помощи –

и переходишь в разряд непрошенных татар:

у каждого свой метод познания себя и мира.

Вот и стоишь фруктовым деревом

в ожидании тех, кому твой плод –

нужное для взлета души;

не вызывает ни экземы, ни отвращения.

Страшишься единственного –

стать одеревеневшей от ожидания смоковницей…

 

 

* * *

С хлебным хрустом корешка раскрываю книгу. Читаю. Насыщаюсь духовной пищей. Применяю правило: читать дважды любой текст: так легче уяснить, хороша ли книга, или ни то, ни се. Глазами тщательно пережевываю каждый абзац. Точно хлебопек, пытающийся по вкусу изделия определить оправданность рецептуры. Как едок ложкой суп, так я карандашом вылавливаю из текста вкусности, сладости и неожиданности открывающегося мира. Привереда, изучаю строчки предложений, как микробиолог вирусы. Для чего именно эта последовательность слов, строк, периодов. Что это? Почему и для чего так? Ритм командует мелодией фразы или автор – скульптор-монументалист?.. Отсекает куски открытия из одному ему видимого цельного Нечто. И ему нет дела до мелочей. Избегает шлифовать слова как необязательное. Ненужное вообще? Или – здесь и сейчас? Смысл важнее формы… Смысл важнее формы?.. Способен ли автор в малом прозреть великое или великое низвести до никчемного? Как вариант: испугавшись проблем, отвел себе роль бытописателя. Фиксатора – и только. Убеждаюсь: каждый пишет как дышит, а дышит, как позволяют ему легкие, глаза, разум, темперамент, масштаб личности. Не судите, да не судимы будете… Радуюсь разнообразию точек зрения на мир вокруг. Художник в цвете видит сочетание красок, перспективы, хрупкости. Архитектор в нем же – пластику конструкции, надежность ее; музыкант – ноту, ее длительность и наполненность звуком… Ту же перспективу. Наслаждаюсь откровениями. Запоминаю. Закрепляю на бумаге усвоенное: что-то корябаю в тетради. Провожу практикум… Зачем? Не в состоянии объяснить. Хочется и просится на свободу. Не тороплюсь на улицу к друзьям, продлеваю срок общения с чудом. Библиотека подождет. Счастливо потираю руки; отложив книгу, закрываю глаза: пусть отдохнут. Глупо улыбаюсь в пространство. Словно это я сдюжил создать такое и так…

 

 

* * *

Женское счастье… Любить всю жизнь своего первого мужчину, а замуж выйти за второго. Первый был пищей для надежд и планов ее. Рожать детей по любви – от первого, по необходимости – от мужа, в память о южном солнце – от третьего. В юности рожать как подтверждение любви, в молодости для профилактики здоровья, в возрасте как лекарство от одиночества… Быть любовницей четвертого. Пятого назначить другом-воздыхателем и психотерапевтом. Из шестого сделать беспроцентный кредит-банк в благодарность за то, сама не помнит, за что… Седьмой, если ей повезет, доживет с ней до последнего в ее жизни пути… И будет искренно уверен, что был главным человеком ее судьбы… Детей любить – это святая святых. Дочерей, темпераментно и психологически родственных любить больше. Непохожих ни эмоционально, ни отношением к мужчинам жалеть больше. Мальчиков (сынов и внуков) воспитывать казановами и олигархами. Первое – в память о первой любви. Второе – ей же в назидание. Денег на воспитание и образование детей не жалеть: обустраивать свою нескорую старость. Намеки о материальной зависимости от кого бы то ни было пресекать как моветон. Дочерей обучать виртуозно владеть этим искусством. И это в лучшем случае… А в худшем?.. А в худшем, тело ее, запутавшееся в домашнем халате поверх длинной ночной рубашки, окоченев, упокоится  на полу квартиры где-то в пространстве между туалетом и входной дверью. Месяца через четыре участковый с понятыми и слесарь с автогеном найдут неплательщицу налогов. А девять месяцев спустя в одинокую квартиру вселится самая нелюбимая из родственниц покойной.

 

 

 

Категория: Мои статьи | Добавил: NORAD (24.01.2011)
Просмотров: 1263 | Рейтинг: 5.0/1
Всего комментариев: 0
» Поиск

» Друзья сайта
  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz


  • Copyright MyCorp © 2024